|  Терри - всё. Любимой книгой у него для меня всегда были "Интересные времена". Профессор Спасли. Ну, вы понимаете. — Послушайте, — вскинулся Профессор Спасли, — ведь умирать нам вовсе не обязательно. Мы могли бы… ну, скажем, ускользнуть потихоньку. Тем же способом, что проникли сюда. А Хэмиша донесли бы на руках. Там, снаружи, сейчас такая суматоха, никто и не заметит. Я абсолютно уверен, мы могли бы выйти из… города… без…
Его голос сам собой затих. Ни один голос не выдержал бы давления таких взглядов. Даже Хэмиш Стукнутый, чей взгляд обычно пребывал в точке лет этак за восемьдесят отсюда, укоризненно смотрел на бывшего профессора.
— Драпать мы не будем, — ответил Хэмиш.
— Кто говорит о том, чтобы драпать? — воскликнул Профессор Спасли, хотя язык его по-прежнему шевелился с некоторой неохотой. Мы всего-навсего отступаем. Это тактический ход. О боги, да это просто здравый смысл!
— Драпать мы не будем. Наклонившись, Коэн похлопал Профессора Спасли по руке.
— А это, видишь ли, геройство, — произнес он. — Профессия такая. Ты когда-нибудь слышал, чтобы герой удирал от неприятеля? Все >ти детишки, о которых ты рассказывал, ну, помнишь, которые считают нас мифами, — думаешь, они поверят, будто бы мы могли убежать. То-то и оно. Нет, убегать это против наших правил. Пусть другие бегут от нас.— К тому же, — вставил Маздам, — когда еще подвернется такой шанс? Вшестером против пяти армий! Это, ох… это просто здорово! Какие там легенды — нам представилась отличная возможность войти в саму мифологию!
— Но… вы же… вы же все погибнете.
— Есть такое дело. Из песни слова не выкинешь. Зато как красиво мы уйдем!
Профессор Спасли вглядывался в лица ордынцев. Ему вдруг показалось, что они говорят на незнакомом языке и живут в каком-то ином мире. В мире, карты которого у него нет. Можно научить героев носить штаны, обращаться с деньгами, но души их не изменишь.
— А профессора тоже уходят в какое-то особое место? — спросил Коэн.
— Вряд ли, — мрачно ответил Профессор Спасли.
«Интересно, — подумал он, — может, там, на небесах, меня ждет бесконечное „окно“? Вряд ли. Скорее всего, придется срочно проверять очередные тетрадки».
— Ну, как бы там ни было, если когда-нибудь захочешь попировать, добро пожаловать в любое время, — сказал Коэн. — Мы отлично погуляли. А это самое важное. И спасибо за уроки, верно, Ребята?
Ответом было дружное утвердительное бормотание.
— Столько длинных слов…
— И как мы учились делать покупки…
— И еще, это, оно самое, социальное сношение, ур, ур… прошу прощения.
— Чиво?
— Жаль, дельце не выгорело, но с планами у меня всегда была беда, — добавил Коэн.
Профессор Спасли встал.
— Я с вами, — с мрачной решимостью произнес он.
— Драться, что ли, будешь?
— Да.
— А ты умеешь обращаться с мечом? — спросил Маздам.
— Э-э. Нет.
— Тогда, считай, у тебя вся жизнь пошла псу под хвост.Профессор Спасли выглядел уязвленным.
— Думаю, я как-нибудь сумею освоить эту науку по ходу дела, — ответил он.
— Освоить? Да это ж меч!
— Верно, но… столько лет попреподаешь, волей-неволей научишься схватывать все на лету.
Профессор Спасли нервно улыбнулся.
— Однажды я целый семестр вел практическую алхимию —профессор Схизм подорвался во время опытов. И ничего, хотя я прежде слыхом не слыхивал ни о каких тиглях.
— Вот, держи, — Малыш Вилли передал бывшему учителю запасной меч.Профессор Спасли взвесил клинок в руке.— Э-э… А инструкций к нему не прилагается?
— Инструкций? Нет. Все просто. Держишься за тупой конец, а острым тыкаешь в людей.
— О. В самом деле? Звучит довольно незатейливо. Я думал, все куда сложнее.
— Ты уверен, что хочешь идти с нами? — спросил Коэн.
Лицо Профессора Спасли стало решительным.
— Абсолютно. Я вряд ли уцелею, если вы проиграете сражение, так что… И все равно, похожее, что для вас, героев, заготовлены небеса получше. Да и жизнь у вас тоже интереснее. К тому ясе я понятия не имею, куда после смерти отправляются профессора, но сильно подозреваю, что в этом месте яблоку негде упасть от преподавателей физкультуры.
...
— Профессор Спасли! — громко позвал он. Ты же знаешь, чем все это кончится. Ты что, совсем потерял разум?— Да, — откликнулся бывший учитель, — зато нашел кое-что получше.Он улыбнулся про себя. До сих пор его жизнь была так сложна. Расписания, классные журналы, куча дел, которые надо сделать, и столько всего, что делать было нельзя. А посреди всего этого жалким, пытающимся выжить червем извивался сам Профессор Спасли. Но вдруг все стало очень просто. Держишься за один конец, а другим тыкаешь в людей. Причем этим можно заниматься всю жизнь. А потом тебя подхватят и отнесут на вечную гулянку… |
Я когда-то через этот журнал на Пратчетта вышел. Спасибо.